Берлинский диалект

Берлинский диалект
Используется в странах и регионах:	Германия; • Берлин; • Бранденбург
Лингвистическая; классификация:	Верхненемецкий язык Восточносредненемецкие диалекты Берлинско-бранденбургские диалекты Берлинский диалект
	Официальный статус
Официальный язык:	не является официальным

Эта страница относится к материалам кафедры немецкого языка

Берлинский диалект (Berlinerisch, Berlinisch) — диалект, распространённый в столичном районе Берлин-Бранденбург. Другое его название, которое особенно часто можно обнаружить в жилых районах Берлина (т. н. Kiez), звучит как Berliner Schnauze. Такой у берлинцев вот юмор. Когда говорят о берлинском, подразумевают не столько диалект, сколько метролект, городской диалект, который, кстати, ныне встречается не так уж и часто. Этот диалект-недиалект является смесью сразу нескольких диалектов.

Берлинский диалект в своё время повлиял на развитие диалектов соседнего Бранденбурга, вытеснив находившийся в хождении нижненемецкий язык в те самые времена, когда земля была ещё маркграфством. Короче, очень давно. Наиболее сильные позиции диалект всегда имел в городских округах Берлина, не на окраинах. Именно поэтому в Берлине очень часто можно встретить собственные слова, названия зданий, топонимов, шутки-прибаутки, которые не встречаются в окрестностях города.

Немного истории

Нынешний город Берлин лежит примерно там, где проходит так называемая линия Бенрата, отделяющая средненемецкие диалекты от нижненемецких. Таким образом, с появлением в этом месте людей и торговых поселений Кёльн (западный берег Шпрее) и Берлин (восточный берег) начинает формироваться и местный диалект, подверженный влиянию верхне- и нижненемецкого. С XIV века в этот регион стали переселяться фламандцы и прочие инодиалектные жители Священной Римской империи, изменяя постепенно черты восточнонижненемецкой устной речи региона. Поэтому сегодня и говорят , что берлинский диалект — это верхне-нижненемецкая каша, метролект от стандартного немецкого, который, надо сказать, тоже развивался от восточносредненемецкого. Также, что весьма интересно, берлинский обнаруживает сходства с кёльнским диалектом, который точно так же возник из каши. В обоих диалектах наблюдается замена g на j (jut вместо gut, jehen вместо gehen), слова вродеwat и dat вместо was и das.

К XVIII веку каша приобрела вид известного сегодня маркского (или маркско-бранденбургского) диалекта, который во второй половине XVIII века стал активно вытесняться верхнесаксонским. Так началась униформация диалекта, который уже тогда был похож на современный берлинский. Конечно, некоторые слова всё же оставались нижненемецкими: ick, det, wat, doof и т. д.

В XIX и XX столетиях происходят ещё более значительные перемены, связанные с массовыми миграциями. После 1871 в Берлин повалили толпы из Саксонии и Силезии, принося с собой только им понятные диалектизмы и прививая их местным берлинцам. Нижненемецкий диалект стал отступать быстрее. Потом, уже после 1945 года, а затем и в 1961 году наметилась тенденция к массовому оттоку населения из Восточного Берлина в Западный сектор города, либо в Западную Германию. В результате этих процессов, за два столетия диалектная картина очень сильно осредненемечилась. Наряду с этим, в город массово иммигрируют и из других стран, что также наблюдается и сегодня. Этим самым употребление берлинского в повседневности было сокращено. При этом бывают случаи, когда инодиалектные и иноязычные принимают в свой словарь берлинизмы и делают из одной каши другую. Иммиграции существенно изменяют демографическую сторону вопроса, в связи с чем и диалект непостоянен. По статистике, сегодня только каждый четвёртый житель Берлина родился в этом городе (т. н. waschechte Berliner) и знает родной диалект с детских лет.

В своём нынешнем административно-территориальном виде Берлин существует с 1920 года. Центром, очагом диалекта, следовательно, были округа Митте и Фридрихсхайн-Кройцберг. Сюда же можно отнести районы Шарлоттенбург и Пренцлауэр-Берг в пределах железнодорожного кольца, которые подверглись сильному влиянию берлинского и быстро его переняли. Другие оказались более стойкими и ещё долго держались за бранденбургский.

Как экономическая и политическая столица «прусской Германии» Берлин первым стал использовать унифицированный немецкий язык в управлении. Таким образом и стал местный диалект языком низов и рабочих — простого люда, который всегда стремился говорить по-простому, как привыкли. Но вместе с тем, раз Берлин стал центром, то и его диалект начинает проникать по низам всё дальше, распространяясь на окрестности. Став едва ли не лингва-франка региона, берлинский диалект быстро вытеснял местные диалекты в Бранденбурге, и такое вытеснение продолжается по сей день. Сегодня, будучи столицей объединённой Германии, Берлин вновь подвергается активному влиянию верхненемецкого и не только в сфере управления.

„Mode is et heute, det die meisten Leute schimpfen uff det ‚Babale an der Spree‘. Dieset Wujekeife, det ich nich bejreife, duht mir in de tiefste Seele weh. Hat ooch seine Reize – wat ick ohne Neid seh – München, Frangfurt, ‚Dräsen‘ und Polzin: det war wirklich klassig, wat patent un rassig, Mensch! det jiebt et doch bloß in Berlin!“

– Walter Mehring, 1900

Инодиалектное и иноязычное влияние

Будучи центром маркграфства Бранденбургского, Прусского королевства, Германской империи, ГДР и современной Германии, Берлин постоянно являлся местом разного рода процессов: социальных, экономических, политических, духовых. И каждый исторический факт в истории города, так или иначе, отразился на его диалекте.

Языки, которые оказывали влияние на берлинский диалект самые различные по происхождению. В XV-XVI веках на диалект оказывал влияние фламандский язык тех самых фламандцев (носителей западнонижненемецких диалектов), которые припёрлись в Берлин в период его расцвета, когда были объединены две старые части города. Ещё большее влияние на берлинский оказал французский язык, который сначала принесли с собой гугеноты, а затем и наполеоновцы. Так появилось в языке известное выражение „Mir is janz blümerant“ (фр. bleu mourant). Некоторое лексическое влияние оказали евреи и славяне.

Современное состояние

Поскольку основным языком во многих сферах жизни и в коммуникациях является стандартный немецкий, потребность в диалекте ограничена. Он остаётся преимущественно устным. Может, это связано с жётской языковой политикой в регионе, которая навязывала народу мысль, что диалект — это язык низших слоёв и простого люда. Поэтому все вон из кожи лезли, дабы говорить «чисто». Подобное можно встретить и сегодня: если в детстве многие охотно перенимают диалект, то во взрослой жизни часто намеренно от него отказываются. Такое бегство от диалекта приводит постепенно к тому, что метролект, как мы его определили, принимает черты социолекта.

Есть, конечно, письменный берлинский, причём встретить его можно довольно часто в дворовых объявлениях, в личной переписке, в чьих-нибудь стишках. Некоторые даже рекламу строят, используя такую хитрость для привлечения внимания диалектные слова. Тем не менее, следует признать, что как таковой нормы для берлинского диалекта не имеется, ведь каждый автор (в широком смысле) не только по-разному воспринимает звуки языка, но и по-разному может их произносить. Кто-то больше по-берлински, кто-то с уклоном на хохдойч. В целом используется стандартное немецкое правописание, порой даже для тех слов, которые где-то в произношении отклоняются от верхненемецкого. Существенные сдвиги возникают там, где слова имеют очень сильные отличия. Поэтому немцы легко понимают берлинские тексты.

Территориально на сегодняшний день берлинский диалект относят на Берлин и Бранденбург, хотя встречают его также в Мекленбург-Передней Померании, Саксонии и Саксонии-Анхальт. Современный берлинский характеризует почти верхненемецкое произношение с характерными синкопой и апокопой, которые, однако, в большинстве диалектов одинаковы.

Кое-что о структуре

Интересна по своим особенностям фонетика берлинского диалекта. Основные сходства и отличия от верхненемецкого вы сможете найти на странице «Основные фонетические и орфографические особенности берлинского диалекта». Среди них одно из основных, касающееся перехода ei → ee, напоминает что-то нижненемецкое. Однако правило не повсеместное и не действует в сочетании ei с древней i. Так, keen вместо kein будет верно, но meene, deene, seene для meine, deine, seine уже нет (в нижненем. min, din, sin). В остальных случаях просматривается нижненемецкая основа.

Бросается в глаза в первую очередь замена g на j в ряде случаев. В конце g становится фрикативом (Tag → Tagh). Ещё одной особенностью можно назвать монофтонгизацию дифтонгов в долгие гласные: au в oo, ei в ee. По этому признаку отличают новоберлинское произношение от староберлинского.

Поскольку берлинский диалект долгое время был периферийным между верхне- и нижненемецкими диалектами, то и особенности постпереходной (после второго передвижения согласных) фонетики тоже остаются двоякими. Нижненемецкими остаются традиционно такие слова как det/dit вместо das, wat вместо was или Appel вместо Apfel.

Грамматика и синтаксис берлинского диалекта имеет определённые отличия от нормы. Так, наречия и прилагательные могут употребляться попеременно перед существительными, принимая необходимые флексии. Так, вместо „geschlossene Tür“ можно сказать „ne zue Tür“, вместо „komm oben“ — „komm herauf“. Множественное число часто образуется при помощи -s: „Jibb mir ma die Schrippens“. „Mensch Vaddern, kiek ma, so ville Kahns uff de Spree!“ – „Dummet Jöhr, dit sin keene Kahns sondern Keene!“. Иногда и при помощи -er: „Wo sind meine vier Beffastücker?“.

Интересны особенности берлинских местоимений er, sie и wir. Местоимения третьего лица единственного числа в берлинском используются часто как ещё одна форма обращения, как правило, к нижестоящим: „Hatter denn ooch’n jült’jen Faahohsweis?“ или „Hattse denn die fümf Euro nich’n bisken kleena?“ (hatter = hat er, hattse = hat sie). Примерно как и в русском языке может использоваться не по месту первое лицо множественного числа: „Na, hamwa nu det richt’je Jesöff jewählt?“ или „Da warn wa wohl’n bisken fix, wa?“. “Союзы часто употребляются в своих старых формах: als wie вместо wie, denn вместо dann, wenn вместо wann, wie вместо als. Интересная ситуация складывается с употреблением датива и аккузатива, которые не различимы. Они сливаются в одну форму, называемую аккудативом. Берлинцы вместо mir или mich часто используют неразличимое ma.

Весьма типично для берлинского так называемое прошедшее в будущем. Например: „Wehr ick doch heute morjen uff'm Weech ßum Beckah den Schulze treffen. Wird mir doch diese olle Nappsülze“ (вместо „Habe ich ... getroffen“ здесь используется „Werd ich doch ... treffen“, вместо „Hat mir“ используется „Wird er mir“).

В словообразовании используются уменьшительно-ласкательные суффиксы -ken oder -sken.

Берлинизмы

Лексический фонд диалекта характеризуется наличием так называемых берлинизмов. Это очень коварные слова, которые жители берлина часто используют в отношении местных зданий, сооружений, памятников, ландшафтов, местных обычаев и привычек, которые, как правило, известны только в городе, но вне города могут иметь совсем другое значение. Коварные они потому, что туристы, которые приезжают в Берлин подивиться местными красотами, или новоприезжие, не знающие толком местных особенностей, натыкаются на разного рода проблемы с пониманием.

Берлинизмов огромное количество. Наиболее известные из них вам, может, будут полезны. Названия справа отражают берлинизм, а слева — немецкий аналог, обычный и привычный.

Alex — Alexanderplatz;
Bikini-Haus — Gebäude am Bahnhof Zoo;
Bonnies Ranch — Karl-Bonhoeffer-Nervenklinik in Wittenau;
Café Schönstedt — Amtsgericht Neukölln, Schönstedtstraße;
Castingallee — Kastanienallee, Bezirken Mitte und Prenzlauer Berg;
Dreimännerofen — Denkmal für die Komponisten Mozart, Beethoven und Haydn im Tiergarten;
East Side Gallery — Reststück der Hinterlandmauer entlang der Stralauer Allee zwischen Ostbahnhof und Warschauer Straße;
Ecke Schönhauser — Kreuzung der Kastanien-, Schönhauser Allee und Eberswalder Straße, mit Konnopkes Imbiss und dem U-Bahnhof auf dem Magistratsschirm;
Erichs Lampenladen — Palast der Republik;
Goldelse — Viktoria auf der Spitze der Berliner Siegessäule;
Görli — Görlitzer Bahnhof, Görlitzer Park
Gürteltier — Ludwig-Erhard-Haus;
Hohler Zahn — Ruine der Kaiser-Wilhelm-Gedächtniskirche am Breitscheidplatz;
Hungerharke — Luftbrückendenkmal auf dem Platz der Luftbrücke;
Kommode — Fassade gestaltete frühere Königliche Bibliothek am Bebelplatz;
Kongressdampfer, Raumschiff Enterprise — Internationale Congress Centrum (ICC);
Kotti — Kottbusser Tor;
Kreuzkölln — Neukölln-Nord;
Magistratsschirm — Hochbahnabschnitte der U-Bahn Linie 2 im Bereich der Schönhauser Allee
Merkwürdiges Viertel — Märkisches Viertel;
Millionenbrücke — Swinemünder Brücke;
Mont Klamott(e) — Großer Bunkerberg im Volkspark Friedrichshain;
Netzspinne — Liniennetzplan der BVG;
Nuttenbrosche — Brunnen der Völkerfreundschaft auf dem Alexanderplatz;
Puppenallee — Siegesallee im Großen Tiergarten;
Retourkutsche — Quadriga auf dem Brandenburger Tor;
Rost- und Silberlaube — Gebäudeteile des Hauptgebäudes der Freien Universität;
Sacco und Jacketti — Marx-Engels-Denkmal in Mitte;
Schlange — die Autobahnüberbauung Schlangenbader Straße;
Sechserbrücke — Tegeler Hafenbrücke;
Seelenbohrer — Turm der Kaiser-Friedrich-Gedächtniskirche im Hansaviertel;
Stabi — Deutsche Staatsbibliothek, Potsdamer Straße;
Stutti — Stuttgarter Platz
Suppenschüssel — Granitschale im Lustgarten;
Te-Damm — Tempelhofer Damm;
Telespargel — Berliner Fernsehturm zwischen Marx-Engels-Forum und Alexanderplatz;
Theo — Theodor-Heuss-Platz;
Wasserklops — Weltkugelbrunnen am Breitscheidplatz.

Примеры текстов

Die Allerschürfste
Du denkst, Du bist die Allerschürfste für mich,
biste aba nich. Ick fin Dir widerlich.
Du denkst, Dich findet wirklich jeder hier geil,
is aber nich so, janz im Jejenteil.
Du kommst hier reien als jehört Dir die Welt,
als wär jeder Tisch nur für Dir bestellt.
Du glotzt ma an, hau ab, Du machst mir noch krank.
Du willst all’n jefallen. Du hast nich mehr alle Tassen im Schrank.
Du nervst, Du nervst.
Ick würd Dir so jern eine hauen.
Du bist völlich behämmert.
Du hast nich mehr alle Latten am Zauen.
Is doch wahr …
Du denkst, Du bist die Allerschürfste für mich,
biste aba nich. Ick fin dir widerlich.
Du denkst, Du bist wirklich unwiderstehlich,
biste aba ebend jerade nich
– Die Ärzte: Die Allerschürfste, Album Die Bestie in Menschengestalt, 1993

________________________________________

Berliner Klopsgeschichte
Ick sitze hier und esse Klops
uff eenmal kloppt’s.
Ick staune, kieke, wundre mir,
uff eenmal jeht se uff, die Tier!
Nanu, denk’ ick, ick denk’: Nanu,
jetzt jeht se uff, erst war se zu!
Und ick jeh’ raus und kieke,
und wer steht draußen? … Icke.

________________________________________

Volksmund
Ach is dett jemütlich uff de Pferdebahn,
dett eene Pferd, ditt zieht nich,
dett andre, dett is lahm,
der Kutscher kann nich kiek’n,
der Konduktör nich seh’n,
und alle zehn Minuten,
da bleibt die Karre steh’n.

________________________________________

Singt eener uffn Hof
Ick hab ma so mit dir jeschunden,
Ick hab ma so mit dir jeplacht.
Ick hab in sießen Liebesstunden
zu dir „Mein Pummelchen“ jesacht.
Du wahst in meines Lehms Auf un Ab
die Rasenbank am Elternjrab.

Mein Auhre sah den Hümmel offen,
ick nahm dir sachte uffn Schoß.

An nächsten Tach wahst du besoffen
un jingst mit fremde Kerle los.
Un bist retuhr jekomm, bleich un schlapp –
von wejen: Rasenbank am Elternjrab!

Du wahst mein schönstet Jlück uff Erden,
nur du – von hinten und von vorn.
Mit uns zwee hätt et können werden,
et is man leider nischt jeworn.
Der Blumentopp vor deinm Fensta,
der duftet in dein Zimmer rein …
Leb wohl, mein liebes Kind, und wennsta
mal dreckich jeht, denn denke mein!

______________________________________

Würklichkeitsjetreue Schilderung eena Lügenjeschichte
N umherjewürbelta Schefdirijent,
n olla abjeschmürjelta Fallschürmjägerjeneral
(imma mit Rejenschürm),
n jeistesfawürrta Jefängnisdirektor
und n Ziejenhürt mit na Hürnjeschwulst
kloppen sich ürjentwo
im brandenburgberlinerischn Waldjebürge
innem herunterjewürtschaftetn Demontaschefürmenjebäude
nebm na Kürche
mit viel Jeschürr und Jeklürr
um n famöjenswürksames Hürschjeweih.

Det für mausetot jehaltne Hürschjetier
is jedoch noch janz lebendich und am Lehm,
aba wejen m fapeiltn Jeschehn völlich ürrejeführt;
schnubbat daher nich nur aus Falejenheit
anna jut beleechtn Käsestulle rum
– ürjentwann vom fürznjährijen Fliesenleejajeselln
aus Jeschmacksfaürrung liejenjelassn –
und würft sich ditte am Ende
mit jeschlossnen Oogen
jeschmeidich hinta de Kiem'.

Wat? Een Hürsch und Kiem'?
Nich würklich – is ja ooch ne Lügenjeschichte,
aba würklichkeitsjetreu jeschildat;
uff jedn.

________________________________________

Altberliner Kinderreim
Wenn ick am Fensta steh’
und schlach 'ne Scheibe entzwee’
dann setztet Keile
’ne janze Weile.
Un wenn ick’s nochmal tu’,
krieje ick no' mehr dazu.
Da mach ick mir nüscht draus
und schlach noch eene aus.

________________________________________

Budiker Friebel 1780, Molkenmarkt 11
Meine Wurscht is jut,
wo keen Fleisch is, da is Blut,
wo keen Blut is, da sind Schrippen,
an meine Wurscht ist nich zu tippen.

________________________________________

Kinderreim
Ick stehe uff na Brücke
Und spucke in’n Kahn,
Da freut sich meene Spucke,
Dat se Kahn fahn kann.

________________________________________

Berliner Reim
„Mir“ und „mich“ verwechs’l ick nich,
dit kommt bei mich nich vor,
meen Köta looft nich mit mit mich,
und rennt mich weg durchs Tor.

Автор: Александр Михаленко

Дополнительно